Как политика помешала истории? Мифы и правда о могилах в воронежской Дубовке

В этом году исполнится ровно 35 лет с тех пор, как в Дубовке нашли массовые захоронения.

В начале 90-х эти места официально объявили мемориальным кладбищем репрессированных, и уже много лет представители власти и общественники проводят там траурные митинги. Между тем выяснилось: ни документов, ни результатов расследования, которые могли бы подтвердить, что там захоронены жертвы «ежовщины», нет. Так кто же нашёл вечный покой на окраине Воронежа?

Своевременный свидетель

В Воронеже ничего не знали об этой истории вплоть до лета 1989 года. Тогда в областной газете «Коммуна» вышла статья «Какой лес хранит тайну?» с воспоминаниями горожанина Ивана Текутьева. По его словам, в феврале 1938 года он, тогда студент, вместе тремя товарищами охотился в пойме Усманки на зайцев, услышал частые выстрелы и увидел грузовые машины, а потом будто бы наткнулся на только что зарытую яму, следы крови и отпечатки тел на снегу.

В указанном месте, действительно, оказались братские могилы. Раскопки начались почти сразу же и время от времени возобновлялись на протяжении трёх десятилетий. С тех пор там обнаружили больше трёх тысяч тел.

В конце 80-х, когда вовсю ломали страну, тема репрессий была очень кстати: собственный «расстрельный полигон» внезапно находили едва не в каждом регионе. Разумеется, останки, обнаруженные в Дубовке, сразу же, без расследования, объявили «жертвами тоталитаризма».

Главное – не перепутать

В конце 2021 года в России ликвидировали международное общество «Мемориал» (признано в РФ иноагентом). Официально установлено, что эта организация фальсифицировала историю и вела антироссийскую пропаганду на западные деньги. Большой потерей закрытие организации назвали госсекретарь США Блинкен и глава европейской дипломатии Боррель.

В Воронеже темой захоронений в Дубовке много лет занималась городская общественная историко-просветительская организация «Мемориал». Формально это совсем другая организация. Но профиль тот же – репрессии 30-х годов. Воронежское общество тоже прекратило свою работу – по естественной причине: в декабре 2022 года умер его руководитель Вячеслав Битюцкий.

При этом публикаций о воронежском «полигоне» накопилось достаточно. Например, в книге Вениамина Глебова «Кровавый песок Дубовки – воронежцы в тисках НКВД» в красках описываются подробности казней. Жертв то сажают в резиновые мешки – чтобы не были слышны крики, - то расстреливают из пулемётов, есть рассказ о расстреле мальчика и девочки «в возрасте, видимо, до десяти лет» и т. п. Нет лишь доказательств: страшные факты взяты из личных бесед автора с безымянными очевидцами.

Каждый шестой?

Так откуда известно, что в Дубовке похоронены именно жертвы репрессий? В постановлении главы администрации Воронежа от 7 декабря 1993 года говорится, что мемориальное кладбище организовано «на основании архивных документов Министерства безопасности России по Воронежской области, хранящихся в городском обществе «Мемориал».

Недавно с этими доказательствами решили ознакомиться горожане, ведущие интернет-сообщество «Защита культурного наследия Воронежа», но им ответили, что документов в их распоряжении нет, в муниципальный архив эти бумаги тоже не поступали.

Интересно, что в том же постановлении указано и число погребённых: «около 50 тыс. человек». Между тем, по данным Всесоюзной переписи, в 1937 году в Воронеже жило 298 тыс. человек. Получается, каждый шестой воронежец был расстрелян и похоронен в Дубовке? И это при том, что в 1939 году горожан было уже 327 тысяч.

«Это мифологизация темы репрессий, - убеждён администратор интернет-сообщества и автор обращений Вадим Цуканов. – Представьте: 50 тысяч жертв только в Дубовке! Современная Россия – правопреемница СССР. И в условиях противостояния с Западом на такие мифы обязательно будут ссылаться наши противники. Не исключено, что и в дальнейшем эту тему могут использовать в политических целях».

«Умерших от ран так не хоронили»

Есть и другие документы – например, справка из Центрального архива Минобороны о том, что в посёлке Сомово с октября 1941 по март 1943 года в разное время располагались шесть эвакогоспиталей, два полевых подвижных госпиталя и два госпиталя для легкораненых. Так, может быть, в братских могилах лежат умершие от ран?

Сторонники версии о репрессиях с этим не согласны.

«Когда вскрывали ямы, находили останки людей разного возраста, очки, вставные челюсти, и все предметы относятся к довоенному времени, - говорит кандидат исторических наук Александр Акиньшин. – КГБ в 80-е предоставлял расстрельные списки, и количество расстрелянных в конкретный день совпадало с количеством людей, останки которых нашли в конкретной яме».

По мнению историка, оспаривать сложившееся за 35 лет мнение – «всё равно, что доказывать, будто снег не белый, а чёрный».

«Разговоры на эту тему напоминают попытку воспользоваться изменившейся общественно-политической ситуацией, - полагает он. -  В конце 80-х годов управление КГБ допрашивало ещё живых водителей автобазы, которые подтверждали, что вывозили тела в Дубовку. И куда деваться от показаний человека, который видел эти расстрелы, через полвека привёл исследователей на место, и там были найдены захоронения? Тела лежат вповалку. Подъезжал грузовик, открывались борта, и тела сбрасывали в яму. Потом закидывали известью и закапывали. Умерших от ран бойцов так не хоронили».

Чтобы поставить точки над i, «АиФ» обратился к бывшему замначальника управления КГБ по Воронежской области Анатолию Никифорову.

«Я лично общался с очевидцем Иваном Текутьевым, - ответил ветеран органов. – Он слышал выстрелы, но близко не подходил и лишь предполагал, что там расстреливали людей. Архивных данных об этом нет. Я брал роту солдат из подшефной части, и они обследовали весь этот лес в поисках захоронений. Считаю, что в этой теме нужно соблюдать максимальную осторожность, чтобы не отступить от исторической правды. Репрессии были – это бесспорный факт. Но сколько людей было расстреляно и за что, можно говорить только на основании документов».

В поисках исторической правды

Разумеется, окончательный ответ может дать только следствие. О том, что оно признало останки из Дубовки останками репрессированных, говорится во множестве публикаций. Между тем, как сообщили в областной прокуратуре, возбуждённое осенью 1989 года уголовное дело в июле 1992 было прекращено: «установить личности людей, чьи останки были обнаружены, обстоятельства и дату их смерти, лиц, причастных к данным фактам, не представилось возможным».

Проводилась и судмедэкспертиза. Вот только выводы специалистов многих разочаровали.

«Руководство судмедэкспертизы такую важную работу доверило студентам мединститута без необходимого контроля, - возмущается в упомянутой книге Вениамин Глебов. – В результате оказалось, что почти треть из общего количества останков – женские. Подобный вывод совершенно не соответствует действительности. Конечно, женщин расстреляно также немало, но относительно числа мужчин их процент всё-таки небольшой».

По мнению историка Николая Сапелкина, такие данные – лишь одна из множества нестыковок в общепринятой версии.

«Миф о Дубовке – большая антирусская подлость, - считает он. – Была сфальсифицирована история. Ведь исследования показали, что среди похороненных не только много женщин, но есть дети и подростки, которые не подвергались судебным преследованиям. Так что, кто там захоронен, неизвестно. Но мы знаем о многочисленных налётах немецкой авиации на эшелоны – тогда это был пустырь, место недалеко от железной дороги и там могли хоронить погибших. В госпиталях не только лечили военных, но и оказывали помощь местным жителям, которые тоже умирали. Умирали и рабочие, которые заготавливали там древесину в годы войны. Могут быть и, действительно, расстрелянные заключённые, но вовсе не обязательно политические: ведь расстреливали и серийных убийц, и террористов».

Противники версии о репрессиях планируют добиться исторической справедливости и готовят обращение в суд: вопрос уже изучает одна из столичных адвокатских контор. Впрочем, они вовсе не настаивают на том, чтобы ликвидировать мемориальную зону.

«Нужно удалить фальшивые надписи и сказать: здесь лежат жертвы трагических событий XX века», - считает Николай Сапелкин.

Возможно, суд решит провести эксгумацию останков по всем правилам: в этом случае есть надежда установить истину.