Можно ли передать музыку жестами? Как вовлечь людей с проблемами слуха в музыкальный мир? В Международный день инвалидов, который отмечается 3 декабря, корреспондент «АиФ-Воронеж» встретился с представительницами проекта «Шоу Театр» - руководителем Екатериной Селивановой и участницей Катериной Кьюсак, которые устраивают для слабослышащих людей концерты жестовой музыки.
Романтика, переросшая в большой проект
Екатерина Сафетина, «АиФ-Воронеж»: Для начала расскажите, что такое «Шоу Театр». Некая подготовительная площадка для будущих актеров?
Екатерина Селиванова: Да, это театральная лаборатория. Мы стараемся выбирать людей, которые действительно готовы вкладывать в это дело свои силы, свою энергию, тех, кто горит театром, с кем можно в большое плавание отправляться. И с ними мы ставим различные постановки: спектакли, читки, перфомансы.
Главный критерий отбора - это не то, насколько человек сейчас артистичен и какой у него опыт, а то, насколько он готов работать, насколько он открыт к той информации, которую мы даем.
- Как и кому пришла идея проводить концерты жестовой музыки?
Екатерина Селиванова: История самой идеи очень романтичная. Наш художественный руководитель Игорь Болдышев после ссоры со своей девушкой решил с ней помириться, исполнив жестовую песню. Потом он узнал, что в Екатеринбурге есть «Коляда-Театр», где актерам предлагается курс жестового языка. Он стал задумываться о том, как это можно использовать в нашем театре. Выяснилось, что такого в России очень мало, практически нет. Мы решили что-то подобное создать. Жестовый язык, мне кажется, очень честный, на нем сложнее соврать, чем словами, потому что это передача эмоций языком тела.
Катерина Кьюсак: Это не просто передача смысла, это некая передача чувств. Смысл передать достаточно просто, а вот чувства – нет. Тем более что у жестового языка очень маленький набор слов.
— По какому принципу подбирается репертуар?
Екатерина Селиванова: Каждый артист приносит две-три песни нашему режиссеру. Мы все вместе слушаем их, выбираем те, которые, прежде всего, затрагивают душевные струны. Песни о том, что важно человеку, что его трогает. Если это не будет важно артисту, то сложно будет донести это до зрителя.
Катерина Кьюсак: Мы приносили песни и объясняли, почему именно они должны прозвучать. Худрук требовал, чтобы мы приносили самое «больнючее», но необязательно печальное. Наверное, половина трупы плакала, когда объясняла свой выбор.
Передать эмоции жестами
— Как актеры обучались языку жестов?
Екатерина Селиванова: Мы обратились в воронежскую школу-интернат № 6 для обучающихся с ограниченными возможностями здоровья. Сначала там довольно скептически отнеслись к этой идее. Было непонимание, зачем слышащим людям жестовый язык. Позже педагог Галина Александровна Воротникова увидела наше желание и всей душой втянулась. Теперь она с нами в проекте. А еще помогали воспитанники интерната.
Мы приезжали в школу, педагог занимался с каждым индивидуально. Каждая песня разбиралась, переводилась. Причем были некоторые особенности: из-за того, что словарный запас жестового языка ограничен, нам нужно было передать, прежде всего, смысл. Красивые образные средства в жестовой форме передать не получится. Нужно говорить о том, что вложено в смысл. В начале очень много песен приходилось перефразировать.
Катерина Кьюсак: Первая песня, которую я принесла - Марии Чайковской, «В комнате цветных пелерин». Она очень красивая и образная. Педагоги долго смеялись, потому что песня начинается со слова «муха». Галина Александровна не знала, надо ли показывать настоящую муху. Разобрали, перефразировали.
— Как проходит разбор песни?
Екатерина Селиванова: Педагог с исполнителем работают в сотворчестве, иногда подключаются другие ребята. Преподаватель показывает жесты, а перефразируют текст все вместе.
Катерина Кьюсак: Были такие моменты, когда мы подбирали жесты, а потом педагог открывала словарь и выбирала более красивые жесты, более интересные, которые можно адаптировать под сцену. Даже в процессе перевода мы уже занимались театрализацией.
— Насколько трудно было артистам справиться с задачей?
Катерина Кьюсак: Это было что-то новое. У меня была непростая песня. Было сложно: я психовала, плакала. Сначала это просто набор жестов, которые ты не можешь логически понять. Но к третьему сезону стало намного проще, уже был определенный набор слов, которые я знала. Сейчас я могу выучить песню за один-два дня, раньше на это уходило около недели.
Екатерина Селиванова: Для любого человека, который впервые изучает язык, это, конечно, сложно. А когда словарный запас пополняется, когда есть какая-то база, то приходит понимание, почему это так, а это иначе.
— По прошествии определенного времени подготовка к таким концертам проходит быстрее?
Екатерина Селиванова: Сложно сказать. Наверное, нет. От раза к разу увеличиваются масштаб и ответственность. Если в 2018 году постановки проходили на малой сцене Дома актера с аудиторией в 60 человек, то в 2019-м – на малой сцене драматического театра, а это уже 150 человек. Появляются другие технические возможности. Номера становятся сложнее, например, с воздушной акробатикой. Времени на подготовку уходит столько же, но мы уже успеваем больше. Но все же мы бы не хотели выходить за рамки камерности, чтобы не потерять контакт со зрителем.
Публика реагирует очень эмоционально
— Есть ли слабослышащие люди в вашем коллективе?
Екатерина Селиванова: В этом проекте задействован артист из московского театра «Недослов» Игорь Стрелкин, родом он из Воронежа. Когда мы ему рассказали об идее, он присоединился к нам. Также с нами в команде есть Вика, воспитанница интерната. Иногда ребята выступают некими советчиками, они очень помогают в этом плане. Например, по словарю есть какое-то слово, но слабослышащие не часто его используют, заменяют более употребительным. То есть имеет место свой сленг, если можно так сказать.
— Помимо жестового языка, приходилось ли учитывать другие особенности слабослышащих людей?
Екатерина Селиванова: Они очень открытые люди. Но они привыкли немного по-другому общаться. Даже если переписка с ними идет, то построение предложений несколько иное, менее образное.
— Как зрители принимают ваши выступления?
Екатерина Селиванова: Очень тепло. Реагируют очень эмоционально. Потому что для слабослышащих мало что делается, а в сфере искусства и театра практически ничего не доступно. Когда что-то для них появляется, они очень радуются, идет сильная энергетика от зала, и нам это очень приятно.
Катерина Кьюсак: При этом им важно качество. Когда слабослышащих зрителей просишь дать критику, они ее дают, причем гораздо охотнее, чем комплименты. Например, где-то жесты не очень точные. Человек без ограничений слуха никогда не покажет жест так, как это получается у слабослышащих.
— Но ведь на ваши концерты ходят не только слабослышащие люди?
Екатерина Селиванова: Это изначально было нашей целью - создать такой формат, который будет доступен и понятен всем. Сердце у всех одинаковое, нужно действовать на уровне ощущений, атмосферы, передачи смыслов. Если о технической стороне говорить, то для тех, кто на жестовом языке общается, мы переводим, а для тех, кто этого языка не знает, звучит песня. Некоторые песни звучат в оригинале, другие исполняются вживую.
— Как удается каждый раз наполнять зал?
Екатерина Селиванова: Мы связались с воронежским отделением Всероссийского общества глухих. Там поддержали наш проект, мы получили контакты и в других областях. Слабослышащие люди очень тепло воспринимают проект, они рады, что являются частью культурной жизни.
Катерина Кьюсак: Как-то был случай во время второго сезона. Одна из наших участниц в торговом центре увидела группу слабослышащих, рассказала им про концерт. И они буквально через несколько часов пришли к нам. Фантастика! Нам пришлось рассаживать людей, находить места, потому что пришла целая группа.
Проблема, которую необходимо решать
— Как вы считаете, в России недостаточно внимания уделяется слабослышащему населению?
Екатерина Селиванова: Я знаю, что есть Театр Мимики и Жеста, «Недослов», в Екатеринбурге - «Коляда-Театр». О других театральных коллективах мы не смогли найти информацию. Есть концерты жестовой музыки, где просто идет перевод песни без театрализации. А именно театральных постановок очень мало. Сейчас все меньше используется сурдоперевод и субтитры. У слабослышащего человека нет возможности что-то узнать, к чему-то прикоснуться.
— Как удается финансировать проект? Есть планы на будущие постановки?
Екатерина Селиванова: Нам удается получать гранты на наши поставки. Хотелось бы в дальнейшем привлечь профессиональных слабослышащих актеров в наши постановки - повышать качественный уровень.
- Концерты бесплатные сейчас, в будущем планируете продажу билетов?
Екатерина Селиванова: Нет, наши концерты – это социальный проект.
«Дети Ворона». На детском фестивале воронежцы увидели недетский спектакль 
Без криков и колыбельных. Как глухонемые родители растят пятерых детей 
В актёры и драматурги. Где в Воронеже можно научиться театральному делу