27 декабря в России отмечается День спасателя. Сотрудники Воронежской городской службы спасения Сергей Чекмарёв, Александр Божко, Юрий Пронькин, Виктор Камнев, Сергей Мягков и старший смены Роман Баланин рассказали «АиФ-Воронеж» о том, что они считают сложным в своей работе, что у них вызывает улыбку, а что заставляет рыдать на выезде.
О самом сложном
Роман Баланин: Самое сложное - проспать сутки на кровати (смеется). Не проходит ни дня, чтобы не вызывали спасателей хотя бы по таким, казалось бы, пустякам - градусник разбили, нужен кинолог с собакой, чтобы пакет понюхать. Всегда что-то происходит.
Сергей Чекмарёв: Нельзя выбрать самое сложное. Если даже никуда особо не выезжаем, на дежурстве все равно находимся в состоянии боевой готовности. Хотя не работаешь физически, не ищешь людей под завалами, быть морально настроенным выехать по тревоге - по сути тоже работа.
О частных вызовах
Юрий Пронькин: Выезжаем на любые вызовы, где есть угроза жизни. Часто спасатели обслуживают пожилых людей. Помогаем выносить в скорую бабушек и дедушек. Женщина на плитке поскользнулась, не может встать самостоятельно – едем к ней.
Сергей Мягков: Бывает, тучные люди застревают в ванне. Это маленькое помещение - второй спасатель не поместится. Недавно напарнику пришлось залезть сверху на ванну, и мы вдвоем вытащили 140-килограммового мужчину. Как только ванна нас всех выдержала!
О дежурстве в праздники
Сергей Чекмарёв: В долгие праздники люди расслабляются и пренебрегают всякими мерами безопасности. Часто напиваются до такой степени, что на ногах стоять не могут. Бывает, что в люки проваливаются, получая ушибы и переломы. Нередко в эти дни люди ключи теряют. Умиляет, когда на таком вызове женщина, видя наш тяжелый инструмент для вскрытия дверей, просит: «Вы только аккуратно!»
Роман Баланин: Как-то первого января был вызов: рыбаку стало плохо с сердцем, тащили его до берега на носилках, а там в скорую сдали. У рыбаков своя стихия. Лед появился – значит, нужно срочно выдвигаться. И неважно, какой он толщины, им надо идти вперед.
Как-то на новогодних праздниках в Воронеже взорвался целый подъезд многоэтажного дома. Я был на вечернем сеансе в кинотеатре, когда позвонил начальник смены и сообщил, что в пять утра мы должны поменять людей. Работали сутки. В первую ночь из-под завала достали шесть человек. Версия случившегося была такова – в одной из квартир пустили газ. Участковый и представитель Горгаза вскрыли дверь его квартиры, включили свет, и тут рвануло. Девять человек пострадали, но благо все остались живы.
О самом страшном
Александр Божко: Самое страшное - когда гибнут дети. Однажды приезжаем на место: котлован наполнился водой метра на полтора и подмерз. Местные ведут нас: тут дети. Смотрим на следы. Действительно: зашли три пары ног, а вернулись две. Одной пары нет. Впереди - полынья. Как туда пройти? Наступаешь на лёд, а он тут же крошится.
Местные жители притащили надувной матрас, я лег на него и начал ползти по льду. Чувствую, матрас начал спускаться. Но успел доползти до полыньи. Там ручку ребёнка увидел – у него были открыты глаза. Вытянул на берег. Мать рыдает, и у меня слезы хлынули – не могу остановиться. Девять лет мальчику было.
О риске для жизни
Сергей Чекмарёв: Когда в пожарной охране работал, произошёл такой случай. В аппаратах индивидуальной защиты мы тушили частный дом. Было много дыма вперемешку с паром, продвигались по дому на ощупь. Я шёл за напарником Романом, и вдруг он куда-то провалился. Голос доносится снизу. Щупаю, впереди пустота, обрыв, скорее всего, погреб.
Дождались, когда спадет пар, взяли прибор, который бьет рассыпчатой струей мелкими каплями в разные стороны. В задымленных помещениях им хорошо пробивать дым. Когда доставали Романа, у него слегка болела нога, но чувствовал себя нормально, как потом поняли, от адреналина. Когда все утихло, мы заглянули в погреб. Оказывается, Роман упал рядом со столбиком из арматуры, которым в погребах люди обычно делают перегородки, чтобы хранить разные виды овощей. Об эту трубку он бедро и оцарапал. Стало не до смеха, ведь на деле всё могло обернуться плачевно.
Александр Божко: Тушили снаружи пожар в частном доме. Тут кто-то нас позвал, мы пошли на голос и вдруг слышим, как позади нас рухнула стена. Дом сложился как карточный домик. Бог нас отвел!
О непонимании людей
Александр Божко: Когда приезжаем на вызов, нас могут встречать агрессивно. Главный вопрос - почему так долго едете. Дело в том, что когда случается горе, люди находятся в возбужденном состоянии. Было, что и с кулаками на спасателей бросались.
Сергей Чекмарёв: Меня толкали в огонь. Когда работал в пожарной охране, у меня был случай: в селе Дмитриевка Воронежской области в страшном пожаре сгорела семья. Нас вызвали поздно утром, когда вовсю горела кровля. Мы начали работать. Часто обесточиваем дом перед тем, как начать поливать водой. Но из-за паники этого не сделали. Естественно, почувствовали ток в этот день на себе.
Но окружающим этого показалось мало. Одна женщина обругала меня матерными словами. Она решила, что если я стою в костюме, значит, могу зайти в огонь, а не иду, потому что не хочу. У нее озлобленность. Я только смотрел ей в глаза и молчал. В такой ситуации людям сложно объяснить, что я и так работаю с полной отдачей.
Александр Божко: На пожаре люди часто, не вызывая спасателей, сами начинают сами тушить огонь. Не справляются. Когда пожарные приезжают на место, огонь уже разгорелся, и часто ничего сделать уже нельзя.
О смешном
Роман Баланин: Самое интересное – это кошек спасать. Вот сидит кот на дереве. Вышку подгоняем, вот уже почти дотянулись до хвостатого-полосатого, а он забирается выше. Поднимаем вышку. А он слезает с этого дерева и тут же запрыгивает на соседнее. Потом – на следующее. Теперь кот уже сидит на дереве в соседнем дворе. Часто кошки в вентиляцию забираются, за стенкой мяукают. У людей хороший ремонт сделан, а приходится долбить плитку, стену ломать, чтобы этого котенка достать.
Виктор Камнев: Однажды вызов поступил из бургерной. Приехали туда: кот под потолочным покрытием бегает, прыгает, мяукает. Что он там устраивал! Гоняли его по потолку, пока, наконец, он не вылез оттуда сам. Напоследок задел портрет Егора Крида, который упал и разбился.
Юрий Пронькин: Едем на базу после вызова, на улице холодно, смотрим: по проезжей части бегает голый мужчина. Подъехали к нему: он просто веселый. Поняли, что у него все хорошо. Доложили дежурному и поехали дальше.
Роман Баланин: Как-то на дачах полдня «гадюку» ловили. Искали, но так и не нашли. Потом местную жители сообщили, что сами её нашли. Змейка оказалась такой маленькой - не длиннее червяка.
О счастье спасать
Сергей Чекмарёв: Как-то на дороге двое молодых ребят разбились на машине. Когда вытаскивал их из искореженной машины, узнал одного из них. Парень с перелом ребер, пробитым легким был практически в отключке. Он выздоровел. Потом я его не раз встречал на улице. Он, можно сказать, был на волоске от смерти, а сейчас ходит и улыбается. Я искренне рад за него! Спасать людей всегда приятно.
Роман Баланин: Как-то башенный кран упал в котлован на стройке, а вместе с ним и двое рабочих. Один сломал ногу, другой – позвоночник. Лестницы не было. Мы соорудили горизонтальную переправу, привязали страховку и по одному на доске вытащили рабочих. Сработали настолько хорошо, что тогда был горд за всю смену. Через пару дней супруга одного из рабочих нашла меня в соцсетях. Такой большой текст благодарности отправила! Я на работе его зачитал. Нам всем было очень приятно.
«Людей тянет на приключения». Врач и спасатель о работе в новогоднюю ночь 
«Наша работа связана с безалаберностью людей». Спасатели о своих буднях 
Чугунные лестницы и немецкий госпиталь. Экскурсовод об изюминках Воронежа