Что можно исправить упражнениями или корсетом, а когда нужно немедленно бежать к хирургу? Какой спорт спину лечит, а какой — калечит? И почему воронежским пациентам с прогрессирующими сколиозами и травмами позвоночника повезло, а другие регионы пока отстают?
Об этом и многом другом мы говорим с Максимом Сажневым — кандидатом медицинских наук, травматологом-ортопедом, спинальным хирургом, спасшим не один позвоночник.
Нарушение ли деформация?
- Максим, вы работаете в московской РДКБ, но двоих подопечных фонда «АиФ. Доброе сердце» в этом году прооперировали не в Москве, а в Воронеже. Почему именно Воронеж?
- С Воронежем меня связывает многое. Я там и учился в мединституте, и работал в детской областной больнице медбратом. Причём не просто работал, а именно в том самом отделении нейрохирургии, в котором сейчас мы выполняем операции на позвоночнике! Поэтому у нас дружба с больницей действительно давняя. И сейчас я приезжаю к ним в качестве оперирующего врача. Обмениваемся опытом: как раз я — со стороны травматолога-ортопеда, а они делятся секретами нейрохирургии. Комплексный подход! Ещё со мной приезжает на операции московский нейрофизиолог: мы сейчас как раз развиваем в регионе нейрофизиологическую службу. Пациента после установки импланта важно правильно реабилитировать: восстановить, выходить. Значит, на местах медицинский персонал должен уже владеть всей необходимой информацией, знаниями и опытом. В Воронежской областной детской больнице реабилитация на достойном уровне и там все располагает для выхаживания таких пациентов.
- Самый частый вопрос от родителей: что же является причиной прогрессирующих сколиозов и могут ли постоянные напоминания «сядь ровно! выпрями спину!» уберечь от серьёзных проблем?
- Для начала нужно разграничить просто нарушение осанки и истинные деформации позвоночника, когда речь идёт именно о сколиозе со скручиванием позвонков, с тенденцией к прогрессированию. Истинный сколиоз — это всегда генетика. От неправильного образа жизни он не появится, но может усугубиться, если вовремя не начать лечение, вести малоподвижный образ жизни (особенно постоянно сидеть в гаджетах, согнувшись) — эти факторы могут ещё больше усилить деформацию из-за слабого мышечного корсета.
- А вызывающая генетический сколиоз мутация обычно наследственная или спонтанная?
- В большинстве случаев — наследственная. Чаще всего эти подростки имеют диспластический синдром (дисплазия соединительной ткани), который сопровождается гипермобильностью многих суставов в организме. И это проявится не только в позвоночнике, но и в стопах (они могут иметь вальгусную деформацию), и в тазобедренных суставах. Поэтому, если у ребёнка возникают такие проблемы, то уже можно заподозрить, что в будущем у него разовьется и сколиоз.
Идём к специалисту
- Родители многих наших подопечных, для которых фонд открывал сборы на металлоконструкции, необходимые для выравнивания позвоночника, рассказывали: «врачи нам советовали бассейн или гимнастику, а потом оказалось, что дело было в генетике и мы просто теряли время».
- Главный мой совет родителям: почаще оценивать своего ребёнка визуально. Внимательные родители могут сами поймать сколиоз ещё на второй стадии (на первой изменения визуально не определяются). Вторая степень сколиоза уже заметна, если отмечается разница углов лопаток. Для начала нужно поставить ребёнка прямо. Если лопатки перекошены, то есть какая-то лопатка на сантиметр или на два выше другой, уже можно заподозрить сколиоз. Также надо обратить внимание на линию костей таза: наклонена она или нет. Если видно изменение оси позвоночника, если она куда-то отклонена в сторону, то это может быть вторая или третья степень, когда идёт скручивание позвоночника и есть рёберная деформация. Если вы заметили у своего ребёнка такие симптомы, нужно обязательно обратиться к специалисту. А он уже должен направить на рентгенологическое обследование, потому что только рентген покажет точный угол искривления.
- К какому именно врачу обращаться, кто занимается лечением сколиозов?
- У нас спиной занимаются разные специалисты: травматологи, ортопеды, вертебрологи, нейрохирурги (у каждого — свой подход, свои фишки). Более универсальные специалисты — вертебрологи. Я как раз и вертебролог, и спинальный хирург, поэтому у меня комплексный подход к болезни позвоночника — на стыке ортопедии и нейрохирургии.
У сколиоза есть четыре степени, в зависимости от угла искривления. Каждая степень требует определённого вида лечения. Сколиоз второй степени (от 20 до 50 градусов) поддаётся лечению консервативными методами: специализированная гимнастика, Шрот-терапия или Seas-гимнастика, ношение корригирующего корсета Шено. Если ребёнок или подросток будет выполнять все рекомендации (при ещё маленьких углах искривления позвоночника), то у него есть все шансы обойтись без операции. Но при углах деформации больше 50 градусов корсеты уже не эффективны. Хотя их иногда используют для уменьшения боли: в случае с возрастными пациентами или если пациент по какой-то причине отказывается или не может быть прооперирован.
- Посмотрев на пациента, вы сразу можете оценить степень его «невезучести» и неизбежность операции?
- Тут многое зависит от того, в каком возрасте мы выявляем сколиоз и в какой именно степени. Если мы видим, что перед нами ребёнок 10-11 лет, и у него на рентгенограмме значительный угол отклонения (30-40 градусов), то скорее всего потребуется операция. И корсет в данном случае будет нужен не для полного излечения, а чтобы сдержать деформацию, не дать ей быстро прогрессировать. С помощью консервативного лечения важно максимально отсрочить операцию, чтобы человек ещё подрос. А вот когда мы видим небольшой градус у подростка 12-16 лет, то, если всё правильно и вовремя делать, можно обойтись и без операции.
Когда мы выводим ось позвоночника в правильное положение, все внутренние органы и системы перестают сдавливаться и деформироваться и тоже лучше функционируют. Поэтому после операции исчезают хронические сильные боли, проблемы с сердцем, одышкой и так далее. Часто пациенты (особенно юные и спортивные) спрашивают: можно ли с имплантом в спине заниматься конным спортом, танцами, ходить в зал? Можно! Уже через год жизнь этих ребят ничем не отличается от обычной нормальной жизни. А можно ли бегать-прыгать? Тоже можно! Противопоказаний нет, потому что через год-два в позвоночнике уже образуется костный блок, и металлическая конструкция перестаёт нести на себе основную нагрузку. Единственное ограничение, которое появляется после операции — поднятие тяжестей. Сейчас вся реабилитация направлена на раннюю активизацию пациента. Ограничительный режим — всего три месяца. Только на это время мы запрещаем физические нагрузки. Например, если была травма, как в Воронеже с Данилом Михайленко, то подключаем раннюю реабилитацию: ЛФК нижних конечностей, стоп, рук — в зависимости от того, на каком уровне повреждение. В школу мы разрешаем вернуться уже через месяц. Позже, если ситуация благоприятная, разрешаем плавание, именно оно даёт безопасную и оптимальную нагрузку на организм.
Когда я только начинал работать хирургом, у нас было много очень тяжёлых сколиозов с искривлением 140-150 градусов. Сейчас такие случаи — редкость. Это говорит о том, что сколиозы стали лучше определять на ранних стадиях и эффективней лечить. Самые счастливые истории про вовремя найденную патологию — это когда где-то в районной поликлинике кто-то из врачей заподозрил неладное и «перестраховался», отправив родителей к специалисту. Пусть таких счастливых случаев и неравнодушных врачей будет как можно больше!
«Родителям 15-летнего Данила сказали: если не поставить сыну в позвоночник имплант, то Данил и сидеть никогда не сможет. В воронежской областной больнице Данил делил палату с другим подопечным фонда «АиФ. Доброе сердце» Артёмом Нечаевым. Тёме тоже нужно было укрепить позвоночник «металлом», чтобы спастись от стремительно прогрессирующего, генетически запрограммированного сколиоза. А у Данила —незапрограмированное невезение: тяжёлая травма в последний день лета. Но в областной больнице сказали — вам обоим крупно повезло. К нам скоро приедет хирург из Москвы...»
«Олеся поняла, что дела совсем плохи, когда им с мужем пришлось снять с петель старую деревянную дверь и положить её на каркас Тёминой кровати — вместо матраса. Сын к тому времени уже и в ванной не мог лежать, и на обычном матрасе мучился. Ни нагнуться, ни сесть, ни жить без разливающейся вдоль позвоночника боли стало невозможно — сколиоз прогрессировал стремительно».
«Сколиоз Насти Таракановой тоже оказался не от плохой осанки, а генетический, агрессивно наступающий и не поддающийся консервативному лечению. Поскольку деформация стремительная и серьёзная, то и металлоконструкция нужна не обычная, а специальная, дорогостоящая. Такую по ОМС не выдают, поэтому фонд «АиФ. Доброе сердце» открыл сбор на операцию пятнадцатилетней Насте».
