Этой весной воронежцы вновь увидели в магазинах вместо отечественного картофеля – египетский. Причём по цене – больше 100 рублей за килограмм. Мы спросили у фермера, кандидата экономических наук, лауреата премии «Аграрная элита России» из Верхнехавского района Юрия Попова, как случилось, что в благодатном Черноземье картофель утратил свои позиции, и можно ли как-то помочь отрасли?
Не хотят сажать
- Юрий Юрьевич, в этом году цена на картофель в воронежских магазинах перевалила 100 рублей за килограмм. Такого еще не бывало! Скажите, как мы докатились до такой жизни?
- На мой взгляд, тому несколько причин. Во-первых, структура потребления картофеля несколько изменилась. Так, до недавнего времени многие жители заготавливали картошку на зиму, покупая её осенью, когда цена минимальная, по пять-десять мешков на семью. Сейчас же население, особенно городское, отошло от этого: каждый идёт в магазин за картофелем по мере необходимости.
Во-вторых, раньше у нас практически 85 процентов картофеля производили в личных подсобных хозяйствах. Сейчас многие отказались выращивать картофель даже на дачных участках. В этом сезоне цена на картофель росла постепенно: сначала он стоил 30 рублей за кг, после нового года – 50, а весной уже 100, потому что наши торговые сети закупили импортный. Это нереальная цена на картофель, больше вызванная ажиотажем. Но думаю, скоро цена вернётся обратно к 50 рублям. Близлежащие регионы – Брянск и Липецк – обеспечат нас картошкой. И хотя все КФХ в России сократили объёмы, но в целом картофеля в России достаточно, чтобы накормить своё население.
Наш – вкуснее
- По данным Росстата, в 2015-2019 годах в Воронежской области в среднем за сезон собиралось 1 млн 383 тыс. тонн картофеля. А уже к 2022 году эти объёмы сократились в шесть раз. Сейчас, наверное, ещё хуже?
- Да, Воронежская область продолжает сокращать площади. Ранее в нашей области было очень много картофелеводческих хозяйств – только в нашу ассоциацию картофелеводов входило около 16-ти. Мы собирались дважды в год, чтобы обменяться мнениями и технологиями. Сейчас в регионе осталось одно картофелеводческое хозяйство – оно выращивает картофель для завода по производству чипсов.
Так получилось, что пять лет назад картошка вдруг стала никому не нужна. По весне мы не могли продать её даже по восемь рублей за кило. Покупателей не было вообще. Мы собирали картофель, перебирали его в течение всей зимы, затраты были бешеные. В итоге со своего склада я вывез около 500 тонн товарного картофеля на завод для технической переработки. Картофель теперь считается низшим продуктом, хотя это второй хлеб. Люди стали больше позволять себе мясо, а картофель потребляют меньше, соответственно, спрос на него упал. И тогда мы перестали его выращивать.
Когда-то мы хотели при поддержке губернатора создать областную целевую программу развития картофелеводства с отечественными сортами, чтобы затем участвовать в федеральной программе, получать субсидии на удобрения и др. Но на уровне губернатора нам было сказано, что приоритетом для Воронежской области картофель не является. Акцент был сделан на развитие животноводства.
- Итог упадка отрасли налицо – прилавки заполнил египетский картофель. Как египтяне при своей жаре ухитряются выращивать картошку, и что это за продукт, которым мы вынуждены теперь питаться?
- Если соблюдаются все режимы хранения и транспортировки картофеля, он нигде не бьётся, в нём не превышено количество нитратов, то он может идти в пищу. Но западные сорта различаются по содержанию крахмала: одни лучше идут для жарки, другие для варки. В общем, на любителя.
В Египте другие технологии, там каждый клочок земли на орошении, соответственно, и картофель вместе с удобрениями даёт хорошую урожайность. На транспортировку уходит больше денег, чем на производство. Ранее у нас иностранный картофель заводился только ранний – в начале апреля, когда мы больше не могли конкурировать. А с середины мая на прилавках уже был молодой картофель из Краснодара и Ставрополя, соответственно, иностранные поставки становились невыгодными. Если на наш картофель чуть поднималась цена, к нам его везли из Тулы или Липецка. В общем, проблем с картофелем никогда не было. Теперь всё по-другому.
- Сейчас Брянская область считается одним из лидеров по картофелеводству. Как им удалось достичь таких результатов?
- В Брянской области нет сильной жары, и там выпадает более 600 мм осадков в год. А у нас в некоторые года картофелю не хватает влаги. Даже в Липецкой области, которая чуть севернее, производство картофеля идёт лучше. Но если соблюдать требования с орошением, использовать специальные семена, и у нас свободно можно получить 25 тонн с гектара. Думаю, там и государство лучше поддерживает производителей. Но, надо отметить, что брянский овощ из-за специфики местной почвы не такой вкусный, как воронежский, выращенный на чернозёмах. Наш и варить, и жарить можно. Брянский же чаще всего у нас покупали в последнюю очередь, хотя он всегда был самый дешёвый.
- Читала, что в Черноземье сельхозтоваропроизводители возделывают более 30 наименований сортового картофеля. В числе самых распространённых Пикассо, Фламинго, Челеннджер, Коломба, Ривьера, Фонтане и другие. Судя по названиям, это всё иностранные сорта? А куда движется наше семеноводство? Есть ли хорошие сорта, выведенные именно в Воронежской области?
- Раньше в Воронеже было порядка 16 экспериментальных хозяйств, которые работали от исследовательского центра картофеля им А. Г. Лорха из Подмосковья. Мы районировали сорта картофеля, которые там производились. Вообще создание нового сорта – очень трудоёмкое и затратное дело. На это требуется примерно шесть лет и около 5 млн евро в год. Поэтому и используются западные сорта – у нас около 80 процентов семян голландской и немецкой селекции.
Хотя в России принята федеральная программа отечественного семеноводства, но всё плохо развивается. А это должно идти сверху, потому что фермер никогда не будет работать себе в убыток и никогда не будет покупать дорогие семена, зная, что получит не самый хороший урожай. Нашему фермеру, который работает с заводом, например, поставляют специальные семена с большим содержанием крахмала. А единой централизованной системы снабжения семенами нет: что где нашёл, то и посеял.
Где взять людей?
- И всё же, хотелось бы узнать ваше мнение, способна ли наша область обеспечить себя собственным картофелем, и что для этого нужно? Или эта отрасль для региона безвозвратно потеряна?
- Товарный картофель нельзя убирать комбайном, он бьётся, потом не хранится. Поэтому люди вручную собирают картошку и затаривают в сетки. Иногда на полях у фермера работает до 60-100 человек. А сейчас людей просто негде взять – деревни вымирают. Фермеры, которые производят картофель, приглашают наёмных мигрантов. Официально делать им разрешение на работу проблематично, хотя, если возникнет экономическая целесообразность, то можно будет что-то придумать. Но не в том объёме, который был раньше. Если из 15 хозяйств два согласятся, то уже хорошо. Все, как и я, перешли на зерновые и технические культуры.
- В 2003 году вы получили премию «Аграрная элита» за вклад в развитие экономики. Расскажите, за что именно вам её дали?
- Премию мне дали за то, что я получил 102 тонны картофеля с гектара. Стояла задача – получить максимум урожая, чтобы испытать потенциал наших чернозёмов. Дело в том, что западная компания хотела строить здесь большой завод по переработке картофеля. В течение трёх лет мы испытывали по 28 разных сортов в год. И один из сортов показал себя так, что иностранцы не поверили в его урожайность. При этом проект был очень затратный: каждые два дня проводилась листовая диагностика, стояла метеостанция на поле, ловушки для тли. Вносились все необходимые для картофеля удобрения из Израиля – бор, кремний, азот... Но в итоге иностранцы построили завод в Китае. Политика оказалось важнее экономики.
