«АиФ-Черноземье» не раз писал о преступлениях, которые совершали на воронежской земле в годы войны оккупанты из Германии, Венгрии, Италии, Испании, Польши, Финляндии. Сегодня, когда период неискренней «дружбы» окончательно завершился, эти страны накачивают оружием и наёмниками Украину.
О документально доказанных эпизодах геноцида 1942–1943 годов и своей личной позиции рассказал бывший заместитель начальника управления КГБ по Воронежской области Анатолий Никифоров.
Не понаслышке, а из документов
Юрий Голубь, «АиФ-Воронеж»: Анатолий Кириллович, недавно в Россоши неизвестные снесли памятник в виде шляпы с пером – атрибута итальянских оккупантов из корпуса альпийских стрелков. Монумент с нарушением закона установили ещё в 2003 году, но местная администрация так и не решилась официально его убрать. Каково ваше отношение к этой мутной истории?
Анатолий Никифоров: Я полностью поддерживаю позицию земляков, которые выступают против сооружения памятников оккупантам, и в частности итальянцам, которые зверствовали на нашей земле. Об этих зверствах я знаю не понаслышке, а из архивных документов.
Дело в том, что в годы войны перед органами НКВД были поставлены не только их чисто профессиональные задачи борьбы с разведывательно-подрывной деятельностью противника. Чекисты обязаны были документировать все акты злодеяний оккупантов. После освобождения каждого населённого пункта комиссионно составлялся акт – подлинник отправлялся в Москву, а копия оставалась в архиве нашего управления.
Убийцы и насильники
– Приближённые к местной администрации защитники памятника пытались доказать, что по сравнению с другими оккупантами итальянцы были сущими гуманистами. А нынешние альпийские стрелки в своих фильмах и книгах называют предшественников «высококультурными людьми» и «блестящими юношами». Насколько близка к истине такая умилительная картина?
– Итальянцы во многих случаях зверствовали не менее жестоко, чем немцы и мадьяры.
Однажды ко мне на приём в управление пришёл бывший житель села Талы Писаревского (ныне – Кантемировского) района Василий Бабаев. У него были проблемы с жильём в Воронеже, и он попросил добиться от итальянских властей компенсации за разрушенный в годы войны родительский дом.
И вот что он рассказал. Поскольку их дом был на возвышенности и занимал, выражаясь военным языком, господствующее положение на местности с хорошим обзором во все стороны, итальянские оккупанты решили превратить его в огневую точку. Родителей, Василия и его сестру Ольгу они выселили в сарай, а сами пробили в стенах четыре бойницы и установили там пулемёты.
А когда Ольга, комсомолка, возмутилась и стала протестовать против такого насилия, итальянцы зверски с ней расправились: сначала изнасиловали, затем отрезали груди, а на лбу вырезали звезду. Вся эта трагедия произошла на глазах Василия. Рассказывая о ней, он не просто плакал – содрогался всем телом. С болью он говорил и о близком друге, которого убили фашисты.
По просьбе Василия я написал премьер-министру Италии, послу и в Европейский суд по правам человека о необходимости компенсировать стоимость разрушенного дома. К обращениям прикреплялись копии акта, в котором были зафиксированы все подробности этого страшного преступления.
К сожалению, мы так и не добились положительного решения. Дело в том, что в 1946 году между СССР и Италией был подписан документ о том, что после выплаты репараций все дополнительные претензии с нашей стороны исключаются.
Справедливость или милосердие?
– Осенью 2020 года был создан прецедент: суд признал геноцидом массовые убийства жителей села Жестяная горка в Новгородской области, совершённые оккупантами из Германии и прибалтами-коллаборационистами в 1942–1943 годах. Заслуживают ли, на ваш взгляд, той же юридической квалификации преступления в Воронежской области? Так, особенно отличились венгры, которых у нас называли мадьярами.
– Можно привести, например, такой случай: зимой 1942 года в одном из сёл Хохольского района мадьяры впрягли в сани несколько местных жителей и, пьяные, заставили катать себя по снегу – при этом играли на губной гармошке и горланили песни. Если кто-то из возчиков падал, его тут же убивали. И вот этим зверям у нас тоже поставили памятник.
Недавно один мой знакомый – капитан третьего ранга в отставке – предложил мне инициировать судебный процесс, обвинить оккупантов в геноциде воронежцев в годы войны. Думаю, что оснований для такого обвинения более чем достаточно.
– Война ожесточает обе стороны. Известны ли вам случаи расправ местных жителей с оккупантами? Стремились ли воронежцы мстить захватчикам?
– Философы говорят, что истина познаётся в сравнении. Можно сравнить нравственность и человечность советских людей с варварством «цивилизованных» европейцев.
В феврале 1943 года жительница того же села Талы Софья Ганжа пошла в лесок за дровами. В поле она наткнулась на раненого итальянского военного. В руках у неё был топорик. Казалось бы, по вселенской справедливости, стоило ударить раз по голове – и одним насильником стало бы меньше.
Но Софья не стала его убивать, а, наоборот, погрузила в сани, привезла домой и выходила. Это был полковник итальянской армии Марио Понте. После войны он приезжал в нашу страну, чтобы возложить цветы на могилу своей спасительницы.
Сколько погибло?
По официальным данным, с июля 1942 по январь 1943 года на территории Воронежской области были убиты – расстреляны, повешены, замучены и т. д. – 6210 военнопленных и 4911 мирных жителей. От голода и болезней погибло 198 300 человек. Всего же за время войны население области сократилось на 28%.
Досье
Анатолий Никифоров родился в 1931 году в деревне Николаевка Кемеровской области. Окончил Томский государственный университет. 40 лет проработал в органах государственной безопасности. Полковник КГБ в отставке, почётный сотрудник госбезопасности, почётный гражданин Воронежской области. Кавалер двух орденов Красной Звезды, автор 15 книг об истории спецслужб, страны и области.
Пешком до Берлина. О рвущихся на фронт мальчишках и фашистской пропаганде 
Каким был послевоенный Воронеж? О возрождении города и буднях его жителей