В прошлом году аграрии области собрали 6 млн тонн зерна – такого урожая наши нивы ещё не давали.
Казалось бы, безусловный успех, но учёные-почвоведы восприняли его настороженно. Мало поставить рекорд – важно сохранить плодородие и накормить людей качественной сельхозпродукцией.
Я русский бы выучил…
В этом году исполнилось 175 лет Василию Докучаеву – человеку, который показал, как можно совместить количество с качеством. Методы учёного сегодня применяют по всему миру. В нашем регионе тоже есть примеры превращения рукотворной пустыни в цветущий сад. Но большая часть земель продолжает деградировать из-за жадности хозяев и равнодушия государства. Не зря Василий Докучаев сравнивал наш чернозём с чистокровной арабской лошадью, но загнанной и забитой. Стоит только дать отдохнуть драгоценному скакуну, и за ним будет не угнаться.
В НИИ им. Докучаева в заказнике Каменная степь, что в Таловском районе, можно увидеть старые фотографии убогих крестьянских домов, стены которых, как снегом, занесены землёй: в конце позапрошлого века из-за безграмотной эксплуатации почвы эта местность страдала от засух и пыльных бурь. И вот 130 лет назад, после страшного голода, Василий Васильевич прибыл сюда с особой экспедицией – годы работы превратили Каменную степь в плодородный рай с пышными лесополосами, каскадом прудов и урожаями, которым нет равных. Немецкие и британские профессора стремились выучить русский только за то, что на нём были изложены главные открытия молодой науки – почвоведения.
«Разве не поразителен факт, что в России, где такая масса роскошнейших земель, урожай наиболее распространённых хлебов – пшеницы, ржи и прочего – в два-три раза ниже, чем в Англии, Голландии, Бельгии, Франции и Германии? Неужели же мы никогда не примем действенных мер к устранению этого поразительного и крайне бедственного для России факта?» – недоумевал Докучаев.
Позорный факт
«Прошло 130 лет, что изменилось? Ничего! – констатирует профессор Воронежского аграрного университета Константин Стекольников. – Это позорный факт».
Сегодня средняя урожайность зерновых и зернобобовых культур в нашей стране – 25 центнеров с гектара. В Воронежской области в прошлом году собрали по 40,7 центнера, и это большое достижение, хотя в других странах собирают в полтора-два раза больше.
Наша расточительность ужасает: в стране брошено 19,6 млн гектаров пашни. В Центральном федеральном округе не используется 21,6% сельхозугодий, в Сибирском – 21,2%, в Приволжском – 26,5%.
«Как мы дошли до такого положения? – задаёт вопрос профессор и сам же отвечает: – Нет никакого секрета. Всё дело в том, что наше село обезлюдело. Но не само по себе. Так не бывает. Просто его сто лет усиленно уничтожали и, наконец, уничтожили».
А те земли, что по-прежнему в обороте, варварски эксплуатируются. Так, огромный урон наносит современная тяжёлая техника, благодаря которой во многом и ставятся рекорды. Уже подсчитано, что там, где остаётся след от трактора, урожайность зерновых падает на 10–15%, а клубней и корнеплодов – на 20–30%. Ведь, как писал Докучаев, секрет плодородия чернозёма – в его зернистой структуре. А под тяжестью мощных машин почва уплотняется и теряет свои свойства. Её становится труднее вспахать – расход топлива увеличивается, качество обработки ухудшается: до 48% семян не достигают нужной глубины.
По тяжести современные комбайны обгоняют танки Второй мировой войны, да ещё и передвигаются не на гусеницах, а на колёсах. Поле, на котором год за годом сажают подсолнечник, становится твёрдым, как бетон. Сильнее всего почва уплотняется весной, когда она напитана влагой. При этом страдают живые организмы – ещё один источник плодородия. Те же земляные черви не только перепахивают почву, но и удобряют каждый гектар тоннами отходов своей жизнедеятельности. На каждом квадратном метре здорового поля живут около 6 тыс. червей, но после проезда тяжёлых машин эта цифра уменьшается вдвое.
Из-за интенсивного земледелия биомасса уже сократилась с 15–20 до двух-трёх тонн на гектар. А это значит, что нужно вносить всё больше минеральных удобрений, полученных из нефти и газа. Но эффективность каждой дополнительной тонны удобрений падает в геометрической прогрессии. И сегодня в мире уже начали понимать, что этот путь ведёт в тупик, к голоду.
«По данным Министерства сельского хозяйства, в России ежегодно теряется до 1,5 млрд тонн плодородного слоя, из-за чего плодородие почв за последние десятилетия упало почти вдвое, – говорит Константин Стекольников. – Усугубляет положение нарушение севооборотов и недостаточное количество органических удобрений, безграмотное использование химических удобрений и пестицидов».
По другому пути
Парадокс: урожайность растёт, а почва деградирует. Микробиологи находят в ней всё больше патогенов, а это не может не отразиться на нашем здоровье. Но есть и другой путь. Так, в засушливом Кантемировском районе фермер Александр Богданов под научным руководством профессора ВГАУ Михаила Лопырева уже много лет развивает метод конструирования ландшафтов – в полном согласии с учением Докучаева.
Здесь строго соблюдаются севообороты, а лесополосы занимают 17% территории – вместе с кустарниковыми кулисами их горизонтально, через каждые сто метров, сажают на склонах оврагов. В итоге влага задерживается и питает пашню, а не смывается вместе с почвой. Результат поражает: когда кошмарным летом 2010 года средняя урожайность по области равнялась жалким семи центнерам с гектара, в КФХ Богданова собирали по 32,5 центнера.
Почвоведы предупреждают: от того, по какому пути пойдёт наше земледелие, без всякого преувеличения зависит судьба Воронежской области, да и России в целом.
На практике – ничего
Президент группы компаний «Агротех-гарант» Сергей Оробинский:
«Мы вкладываем серьёзные средства в сбережение почвы, сегодня есть базовое понимание того, какие приёмы нужно применять. Но почему эту работу нельзя сделать в крупном масштабе? Во-первых, основная масса земли – это поля. Перевести гектар пашни в гектар лесных полос и потом вернуть эти земли пайщикам невозможно. Во-вторых, каждый гектар обложен достаточно высоким налогом – от 4-5 до 10 тыс. руб. в год.
В правовом аспекте эти вопросы у нас в России не решены. И когда мы говорим о том, что в Воронежской области два фермерских хозяйства пытаются внедрить адаптивную систему земледелия, это просто слёзы. Это ноль. Это бесконечно мало по сравнению с тем, что нужно сделать.
Я по роду своей деятельности был и в Америке, и в Канаде. Конечно, безотвальная система земледелия – это будущее. Она гораздо сложнее, но и американцы, и канадцы пошли на это, чтобы снизить нагрузку на почву. А у нас основная господдержка на сегодня – это выдача кредитов с низкой процентной ставкой. Но поддержки, направленной на сохранение плодородия, формирование ландшафтов, не существует, либо она настолько ничтожна, что ничего не решает. Посмотрите, какие пыльные бури были в прошлом году! А ведь никто за это не спрашивает. Нет системы государственного влияния на эту ситуацию. Только призывы, а на практике – ничего».
Лозунгами не поможешь
Доктор сельскохозяйственных наук Владимир Шевченко:
«Антропогенное влияние на почву нарастает. На богатейших почвах строятся дороги, посёлки, карьеры. При таком положении дел чернозёмы могут быть разрушены уже через 10–15 лет.
И лозунгами делу не поможешь. Нужно запретить выделение чернозёмных почв под строительство, а в случае особо важных объектов увеличить сумму компенсации до 30–50 млн руб. за гектар. Необходимо, наконец, создать службу мониторинга почв и банк данных об изменении земельных угодий. Районы распространения особо ценных чернозёмов с бонитетом более 80 баллов должны быть объявлены почвенными заповедниками, которые запрещено отводить для несельскохозяйственных нужд. Для каждой зоны нужно определить стандарты почв, чтобы вовремя принимать меры по воспроизводству плодородия.
Современная цивилизация погибнет, если мы не научимся сотрудничать с силами природы, подчиняя свои потребности её законам».